Читать книгу "Восход. Солнцев. Книга I [СИ] - Артемий Скабер"

Хочешь побыстрее закончить? Не ожидал от аристократа такого рвения. Что касается Твердого — это сержант отряда, но я бы не советовал к нему идти.

Когда мы вышли из карцера и ползли по бронепоезду, заметил закрытую бутылку спиртного, брошенного в купе. Даже скрываться не пришлось в этой кутерьме, просто схватил ее и запихнул в сумку. Знал, что может пригодиться.

Посмотрел по сторонам: все военные внимательно наблюдают за детишками. Аккуратно достал алкоголь и незаметно протянул служивому. Паренек посмотрел на меня удивленными глазами.

— Все равно сейчас не до этого, а ты, может, сам или с ребятами выпьешь, — сказал я, когда он открыл и понюхал содержимое.

Военный сразу улыбнулся и запихнул бутылку за пазуху. Лицо изменилось с подозрительного на обычное, он посмотрел по сторонам и наклонился ко мне.

— Слушай, ты пацан четкий, все понимаешь. Мой совет: не иди к нему в отряд, у него терки со старшим лейтенантом, тот его посылает раньше всех за стену и поглубже. Ребятки дохнут постоянно, а он целые книги пишет, отчитываясь за смерть аристократов и владеющих. Лейтеха хочет его закапать. Самсон так-то мужик ровный.

— Спасибо! — ответил ему и выдавил улыбку.

И что выбрать? Правильно, сержанта или безопасность? И мой выбор очевиден, всегда поступал так и сейчас сделаю, как обычно. Военный рассказал, что это общая казарма для всех отрядов. Тут собрания проводят, ну, и продовольствие здесь собирают, когда новые поставки приходят. Это он произнес с какой-то ехидной улыбкой.

— Отправляй! — прозвучал приказ другого военного около входа.

— Ты хотел первым пойти? — спросил у меня подкупленный солдат. — Пойдем! Я тебя сразу к старлею отведу, а других просто по лейтехам распихают.

Кивнул ему, и мы вышли. На улице паренек расслабился.

— Меня зовут Филин, — представился он.

— Солнцев Борис Иванович, — ответил по этикету.

— Слушай, ты про свои длинные имена забудь, тебя тут никто так звать не будет. Сам понимаешь, кричать каждый раз это в приказах… Поэтому подумай над кликухой.

— Над чем? — спросил я, подняв брови.

— Ну, погоняло, позывной, что-то яркое, броское, что тебя выделит, — с усмешкой ответил он.

Пока мы шли, Филин немного рассказал по поводу начальства. Главный в части — старлей, Вершинин Аркадий Семенович. За глаза все его зовут Верка (сочетание фамилии и имени). Он жуткий карьерист, мечтающий свалить отсюда на повышение. Ему плевать на то, что здесь происходит, если это не касается дел. С ним нужно быть аккуратным, потому что не просто проблемы создаст, а сгноить может. По слухам, сюда за какие-то косяки загремел, чем крайне недоволен и срывается.

И вот с этим персонажем в контрах сержант Твердохлебов. Еще он не любит аристократов, потому что сам из владеющих. Вроде как его род лет пятьдесят назад должен был стать новыми аристократами, но там чего-то не срослось.

— А откуда ты все это знаешь? — спросил я. Удивила такая осведомленность Филина. Он даже остановился и посмотрел на меня.

— Смешной ты. Это армия, а мы — жалкая часть северо-западного направления стены. Только обгадишься, еще задницу подтереть себе не успеешь, а тебя уже засранцем звать начнут. Да и земля слухами полнится.

Мы продолжили путь по дорожкам между казарм и других зданий. Вышли на освещаемый островок вдоль стены, окруженный лесом. Филин из бояр, и ему тут осталось отслужить всего два года до дембеля. За это время он навидался всякого: и прорывы монстров через стену, и когда подошли близко твари ранга «Необычные». В тот день почти все отряды полегли, выжила только часть сержантов, кстати, все они или владеющие, или аристократы.

Но самое паршивое время — последний год, как приехал Верка. Сука, жмет снаряжение, зелья и артефакты. Постоянно ноет, что ничего нет и не присылают, потому что тут безопасный участок стены. А как только проверка, так все новую форму напяливают, ружья появляются, зелья выдают. Но стоит вышестоящим уехать, как военные все возвращают. Было пару попыток настучать на старлея, так это восприняли за нытье аристократиков, которые честно служить не хотят. Да и с ребятами потом беда случилась: один повесился, а другого сожрали монстры.

Мы подошли к одноэтажному домику, дверь открыта.

— Ну все, жди, тебя вызовут. И если что, не тушуйся. Будут проблемы — найди меня, — сказал мне Филин и пожал руку.

* * *

Знакомые Бориса Солнцева, когда он ушел с военным к старшему лейтенанту.

— И куда свалил этот самообъявленный лидер? — спросила Царева, оглядываясь по сторонам.

— Елизавета, ты можешь вести себя спокойнее? Борис вернется, он сказал держаться вместе, — возразила Обручева спокойным голосом.

— Ой, с тобой все понятно! Сама из себя ничего не представляешь, вот и держишься за первого попавшегося идиота, который за тебя в дуэли махался, — махнула рукой Елизавета.

Владимир отвлекся от чтения и переключил все свое внимание на девушек. Нет ничего интереснее и забавнее бабских драк. Виктор стоял с отрешенным видом и смотрел в никуда.

— Елизавета Сергеевна, предупреждаю вас в последний раз: выбирайте свои слова, — тихо произнесла Ольга, выпрямившись.

— Или что? — ухмыльнулась Царева. — Что ты мне сделаешь? Дура сисястая!

В этот момент Обручева залепила девушке, которая была ниже нее, пощечину. Звонкую, такую, что услышали все. Военные напряглись и стали продвигаться к компании, которая стояла в стороне.

— Ах ты, сучка! — вскрикнула Елизавета. На ее ладонях уже появился шар воздуха.

В этот момент вмешался Виктор, он просто встал между ними. Ширины его тела хватило, чтобы закрыть обзор обеим девушкам. Царева кричала:

— Отойди, а то зашибу! Я эту тварь проучу!

— Успокойся, — спокойно прорычал Мясоедов. — Не нужно внимание. Вон, посмотри, уже идут, — он кивнул на приближающихся военных.

Когда солдаты подошли, то спросили, кто есть кто. Аристократы никогда не стеснялись и не скрывали своих имен. Представились все, кроме возмутившегося Владимира.

— Я не с ними, просто рядом стоял. Мне не нужны проблемы.

— Это Борзов Владимир Николаевич, — ответила за юношу Царева, ехидно улыбнувшись.

Военные записали их имена и сверились со списками новоприбывших, достали их документы.

— Отнеси старлею, скажи, что проблемные, — оскалился один из них. — Будут знать, что уже не дома и мамкиной сиськи нет, а то совсем уже зажралась. Аристократия — не знают, как себя вести.

* * *

Я стоял, ждал, пока меня позовут.

— Зайди! — в приказном тоне донеслось из домика.

Шагнул внутрь. За столом, заваленным бумагами, сидел мужик лет тридцати с лишним. Рубаха расстегнута. Гладко выбрит, глазки маленькие, как и губы. Увидев меня, он скривил лицо, будто лимона сожрал. Осмотрел с ног до головы и, увидев нашивку, теперь еще и с пренебрежением посмотрел.

— Имя? — спросил он.

— Борис! — ответил я, уставившись на него.

— Полное имя, — с недовольной рожей повторил он, смотря в бумаги.

— Солнцев Борис Иванович.

— Солнцев? Тебя-то я и ждал, — он оскалился, обнажив свои зубы, и прищурил глаза.

Глава 10

Ничего не могу с собой поделать, только приехал, а меня уже главный ждет. Популярность, она такая, вот только я не специально.

— Борис Иванович, — растянул мое имя старлей. — Мне на участке проблемы не нужны, хватает монстров. Новая поставка крайне дрянная, как и продовольствие, — пробурчал он, изучая документы.

Только потом я понял, что поставка — это доставка детишек, а продовольствие — это мы сами, мясо для монстров. Мне уже начинается нравиться это место. Осталось только решить вопросы с отрядом, да и сержанта необходимо найти, и можно служить.

— В ваших документах указано, что вы дебошир, юноша, агрессивный и неподчиняющийся приказам. Влезаете туда, куда не нужно, — высказал изученные данные Аркадий Семенович.

— Да вроде нет, — пожал я плечами и стал вспоминать, что произошло в «консервной банке». Вроде бы ничего такого, так, мелочи.

— А вот лейтенант бронепоезда Бердяев Сергей Юрьевич с вами не согласен. Он написал обо всем в вашем деле, — с ухмылкой, водя пальцем по бумагам, сообщил мне Вершинин.

Бердяев — сука! Решил мне нагадить за ситуацию со Смирновым? Ну ничего, эта планета круглая, еще встретимся, поговорим с тобой по душам. Оправдываться было глупо, поэтому замолчал и просто слушал словесный понос старлея.

Его понесло в дебри,